БЫЛ ЛИ МАРКС АНТИСЕМИТОМ?

Edward Tesler, Ph. D.

Говорят, в сообщении важно не что написано, а что прочтено. Статья Маркса «К еврейскому вопросу» явно антисемитская. Михаил Блехман («К еврейскому вопросу», Обзор, 14 сентября) так её и прочел. Ну и что? Антисемитизмом были в той или иной мере заражены (или по крайней мере в том подозревались) Шекспир, Шеридан, Честертон, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, не говоря уж о фигурах калибром поменьше, как Солженицын или академик Понтрягин. Иные евреи тоже относились к своим братьям по крови далеко не по-братски. Спинозу отлучили от конгрегации. На Эйнштейна косились именно за то, что верил в учение Спинозы. Мендельсона вообще отказались считать евреем… Почему бы и Марксу не быть антисемитом? Тем более что «марксизм — не догма, а руководство к действию», и все серьезные последователи Маркса подражали в этом своему великому учителю. В том числе и фюрер «национал-социалистской рабочей партии», хотя официально Маркса он и отвергал Нечего уж и говорить о Сталине. О Хрущеве, в правление которого статья Маркса и была издана. О Брежневе, державшем евреев в отказе, но мечтавшем очистить от них науку. И если от евреев следует избавиться, то нужно искать способ. Гражданские свободы мешают — долой их. Всё логично
Но дедуктивные науки — логику, математику, философию — не зря сравнивают с мельничным жерновом. Перемелют всё, что засыпано. Вот с «засыпкой» не получается. Маркс — ученый, экономист, по-немецки дотошный и обстоятельный аналитик. Не мог не видеть, что формации докапиталистические, лишенные гражданских свобод, развивались медленно и со скрипом, что именно эти свободы (распространенные, конечно, и на евреев) развязали инициативу и ускорили прогресс. Евреи и четверти процента населения Земли не составляют. Избавиться от них ценой остановки прогресса всего человечества — цена непомерная, и вообще это позиция не антисемита даже, а мракобеса «темных веков». Инквизиция, и та подобной цели не имела.
Зададимся, подобно древним римлянам, вопросом: cui bono? Кому выгодно избавиться от евреев? Марксу — для удовлетворения персонального юдофобства? Завистникам — а почему у «этих» больше? Несерьезно это. И не им его статья адресована, они и так антисемиты. Нет, не вяжется.
Но, может быть, мы просто не так читаем это сообщение? Поставим мысленный эксперимент. Бросим клич: во всех бедах человечества повинны свобода, демократия и прочие подобные выдумки. Вернемся к благословенной тирании. Да, свобода не лишена недостатков. Изволь сам принимать решения и отвечать за последствия. И иметь соседей, которые тебе не по душе. Иной раз и просто опасных — а не тронь. Но при всём том, многие ли из тех, кто познал свободу, от неё откажутся? А теперь — по-другому. Во всех бедах повинны евреи. Избавиться бы от них — и наступит райское блаженство, да вот демократия не дает. Лозунгам свободы и демократии лет триста от силы, да и абстрактны они. А за антисемитизмом — тысячелетия, и каждый этих носатых в лицо знает. Любой мещанин поймет, демократию эту придушит, чтобы под ногами не путалась — и на погром.
Теперь вяжется. Не против евреев статья, а против демократии. Но прямо призвать к её отмене — сторонников не наберешь. Призвать к избавлению от евреев — совсем иное дело. Попутно придется и от демократии, но что поделаешь, лес рубят, щепки летят. Никто не догадается, что не евреи, а именно эти «щепки» и были истинной мишенью Маркса. Ясно, почему. Евреи пролетарской революции, не мешают, скорее наоборот. Недаром Ленин назвал их самой революционной нацией. А демократия — мешает. Зовет не на баррикады, а на выборы. Голосуй за кого хочешь, хоть за Гитлера (так, кстати, и было).
Моя гипотеза: Маркс был не столько антисемитом, сколько антидемократом. Использовал всеми приемлемый и понятный антисемитизм, чтобы это скрыть — но добиться того же результата, устранить демократию. «Коммунисты считают позорным делом скрывать свои убеждения» Это из «Коммунистического манифеста». Первая задача всякого мошенника — всех убедить, что он честный человек. По мне так уж лучше откровенный и бесхитростный антисемит.
Эта гипотеза объясняет многие общеизвестные факты. Например, почему марксист и сын царского чиновника Ленин не был антисемитом? Убеждения не позволяли? Да оппортунист и диктатор Ленин и язычество бы принял, только бы ему на пользу. Марксистом он наверняка не был. Фразеологию использовал в пропагандистских целях, но теорию переписал с точностью до наоборот. Вместо мирового пожара — прорыв цепи империализма в одной стране. Вместо пролетарской революции — союз с крестьянами, то есть с теми же собственниками, хоть и мелкими. Вместо отмирания государства —диктатура. И практикой манипулировал соответственно. В отношениях с Германией на лозунг Маркса — «пролетарии всех стран, соединяйтесь» — не надеялся, а просто подарил кайзеру Украину; тем и спасся. НЭП был признанием, что и во внутренней политике утопии коммунизма грош цена, а презренная капиталистическая жадность вполне работоспособна. И весь этот явный антимарксизм Сталин впоследствии назвал «марксизмом (?!) эпохи империализма и пролетарских (?!) революций». Как не вспомнить «новоречь» в «1984» Оруэлла. Бумага всё терпит.
Но антисемитизм планам Ленина был просто противопоказан. Противником была не демократия, а самодержавие, и для его свержения требовалась не политическая партия западного типа, а конспиративная организация, где евреям было самое место. И в октябрьском дворцовом перевороте тоже. Антидемократом он был, конечно, не хуже самого Маркса. Зиновьева и Каменева за вполне демократическое выступление в открытой печати обозвал «политическими проститутками», и само слово «демократия» иначе как с презрительным эпитетом «буржуазная» не произносил, но, в отличие от Маркса, в маскировке своих планов антисемитизмом нужды не имел, а в поддержке евреев нуждался.
Но что тогда заставило преемников его вернуться к государственному антисемитизму? В давно прошедшие феодальные времена власть принадлежала аристократии и церкви и держалась, соответственно, на чистоте крови и веры. Варфоломеевская ночь — наиболее известный эпизод чистки, но вряд ли единственный. Ирландия совсем недавно успокоилась. В такой обстановке иноверцам и инородцам евреям место было в гетто. Пусть там ремесленничают и торгуют, подальше от средоточий власти. Замечание Маркса о связи евреев с финансами и торговлей поэтому вполне справедливо, он только забыл добавить, что феодальная система просто ничего другого им не оставила. А уж поскольку вынуждены они были этим заняться, то занялись всерьез и успешно. И оказалось, что деньги — тоже сила. Иной раз и посильнее королевского скипетра. И что евреев можно поэтому не только презирать, но и — опасаться. И указать на них толпе, как на источник всех бед. И черная сотня стала надежной опорой самодержавия в России. И в других странах тоже, как бы она там ни называлась. Антисемитизм стал по необходимости государственной политикой.
Капитализм это сломал. Деньги есть деньги, хоть еврейские, хоть алеутские. Советский режим, в соответствии с гегелевской формулой отрицания отрицания, его отверг и вернулся по спирали к феодализму, только уже на государственном уровне. Но усердно маскировал его под демократию. Свободные выборы (из одного), свобода слова (а после слова?), свобода религии (под бдительным оком Совета по делам православной церкви при ЦК КПСС)… А сателлиты, от Болгарии до Северной Кореи, так и вообще сплошь именовались странами «народной демократии» (явная тавтология: демократия уже и есть «власть народа»). Поскольку антисемитизм и демократия не вяжутся, «им бы понедельники взять и отменить». А они, если не считать кратковременной антигитлеровской коалиции — наоборот. Жертвы чисток — уклонисты, троцкисты, менделисты, космополиты, убийцы в белых халатах и прочие — были процентов на девяносто еврейской интеллигенцией. А «засорение кадров» при Брежневе — на все сто. Личного юдофобства вождей для такого всеобъемлющего антисемитизма маловато, но за ним легче было скрыть правду. На этот раз — о провале советского госфеодализма
Режиму требовался понятный народу виновник всех его бед, и еврей оказался как нельзя более кстати. В точности как при феодализме классическом. В финансовом засилье, правда, его обвинить не могли, десяток подпольных миллионеров нетрудно было выловить и перестрелять, но реальной силой двадцатого века стало знание — и в этом еврей опять преуспел и стал заметен.
Типично религиозный опиум марксизма, утопия «светлого будущего» — это всего лишь фиговый листок. А скрыто под ним использование антисемитизма и иных, самых низменных, эмоций мещанства для противоестественного насилия над историей и прогрессом. Этот-то урок Маркса они усвоили.
Марксу можно было бы простить истинный или показной антисемитизм. Не он первый, не он последний. Но психологический яд марксизма — и те беды, которые он принес человечеству — ни оправдать, ни простить нельзя.