Дина Меерсон | Верлибры

Точка опоры

Пожалуйста, дайте мне точку опоры.
Обещаю не переворачивать мир.
Во всяком случае, не сейчас, не скоро.
Хотя, между нами, он затёрт до дыр.
Его давно пора перевернуть,
Перелицевать,
Наставить на истинный путь
И желательно по-новому назвать.

Но я — я ищу точку опоры.
Опереться, передохнуть, набраться сил.
Скинуть седло со спины, вытащить из боков колючие шпоры,
Выплюнуть удила, что разодранный рот мой давно закусил.
Словом, отпустите меня в ночное.
Я не убегу, можете не стреножить.
Покоя ищу, покоя.
Нервами ищу, кровью, спиной, кожей.

В этом солнечном мире гуляют ветры.
В этом подлунном мире сияют звезды.
Лето, пользуясь правом вето,
Отменяет легкий весенний воздух.
Метеориты проблем и забот вселенских торнадо.
И кому это надо? А выстоять — надо.
Досужие разговоры.
Пожалуйста, дайте мне точку опоры!

Воспользуюсь ненадолго и верну вам обратно,
Вот только равновесия поймаю птицу.
Пользоваться точкой буду очень аккуратно,
Она еще потом для рычага пригодится.

Камень с души

В Древней Греции древние боги
Наказали Сизифа — древнего грека.
Приговор был непомерно строгий
Даже для нехорошего человека:

Вот гора. Вот камень. Покрепче упрись.
Тащи его на вершину, толкай, старайся.
Камень сверху падает вниз.
(На Олимпе не было понятия «покайся»).

Луну от Земли не оторвать никак.
Сыпались спелые яблоки, мелькая, как тени.
В старой доброй Англии некто Ньютон Исаак
Открыл закон всемирного тяготения.

Сизиф не был знаком с Ньютоном.
Почему камень неудержим, как дурные вести?
Увы, незнание закона
Не освобождает от ответственности.

Я сверну горы — только попросите,
Любую задачу, аж по физике, сумею решить.
Но какие же нужно приложить силы,
Чтобы упал камень с души.

Слово

Очень хочется
пойти к черту
И
продать ему
свою
душу
Он посмотрит ласково,
Спросит: «О чем ты?
Что тебя, милая,
плющит и душит?»

Сила Нечистая — калач тертый.
— Красоты, денег, молодости, власти?
Все, что хочешь, проси у Черта,
Чего не хватает для полного счастья?

От смертного ужаса
перехватит горло.
Слышно: в преисподней
гудит
пламя.
Отступать некуда.
Рывком
подниму голову.
И скажу, проталкивая звуки упрямо:

— Я тебе — бессмертную, одна штука.
(Сделку, как водится, скрепим кровью.)
Ты мне — без торга, без базара, без шуток —
Дашь Слово.
И ничего кроме.

Слово, которое прекращает ссоры.
Рождает песню. Захватывает умы.
Жарче страсти, горше, чем пуд соли.
Слово, которое создает этот мир.

Черт нахмурился,
стал мрачнее тучи.
Глянул косо,
Сказал строго:
— Уходи.
Это не мой случай.
Слово
изначально
было у Бога.

Там, где дождь целует песок

Там, где дождь целует песок,
Прорастает трава.
Там, где в часах истекает песок,
Прорастает время.
Там, где любовь уходит в песок,
Время стоит тихо, как сон,
Горькое, как полынный сок.
Черное, как пустой трамвай.
Тяжкое, как бремя.

У привидений в доме пустом
Личная жизнь.
Воспоминанья в доме пустом
Остывают углями.
Вместо любви в доме пустом
Неопалимым кустом,
Выстрелом холостым
Пламя свечи дрожит,
Сумрак усугубляя.

Надо встать и умыть лицо.
Носик попудрить.
Надо трезво взглянуть в лицо
Ветру удачи.
Жизнь без любви имеет лицо.
Купи пиджак,  вставь в пупок кольцо,
Слушай Баха, в конце концов.
Ну не растут на коленке кудри!
Что же ты плачешь…

Вальс со сфинксом

Пригласить бы Сфинкса на тур вальса.
Полюбить Фавна — как было бы славно.
Завести ротвейлера, назвать Васькой.
Плыть против течения стилем батерфляй.
Но я не умею плавать.

С каждым сизым дождиком день короче.
Что несет прохожий, улыбку или ножик?
Осень в жизнь приходит, чего она хочет?
Но как бы то ни было — не стреляй!
Дай дожить до весны.

Вирусы простуженным сопят носом,
Молодость, как Фавн, осталась в Древней Греции.
А меня от стирки до стихов носит,
Это как любовь, каждый раз с нуля.
Жизнь — сплошной вальс со сфинксом.