Игорь Фунт | Кризис крепчал, или Селёдка под шубой
Записки вятского лоха. Ноябрь, 2016
Ко дню рождения Достоевского
«Деньги нужны дозарезу, – а талантишка-то – тю-тю!» – корю я себя за то, что вообще нифига не могу заработать на литературном поприще.
Одно успокаивает, что цитата эта не моя – Достоевского. Который, как и я, врал, мистифицируя почём зря окружающих. Заодно редакторов: Каткова, Краевского, – что у него типа всё окей! – В работе куча романов, куча замыслов и дел. Которые поразят вскоре общество! Ан нет…
Как и меня, его никто не понимал и принимал. Кроме женщин конечно. И в основном чужих жён. Особенно после каторжных времён.
Вот я заврался-то… Впрочем, как и он.
«Скиапарелли», марсианский зонд
– Алло, капитан, где там у нас Волков?
– Вы же его в командировку отправили, товарищ полковник, на космодром Капустин Яр. Перепрограммирование оборудования.
– Не могу найти. Дозвонись, доложи.
– Есть! Что передать?
– Спроси, долго ли там ещё. На «Восточном» проблемы. Силовые турбины надо перетряхнуть. Скоро запуск. Главком торопит. А местный «кулибин» что-то совсем плох. Заявляет, только Волков «силовики» может правильно сработать.
– Так точно. Сейчас поищу. Просто я слышал, там ребятам пришлось в Норильск улетать – за запчастями. За нашими, российскими. Уходим, как говорится, от западных аналогов.
– Всё верно, молодцы. Давай, жду…
Через 2 часа.
– Алло, товарищ полковник.
– Слушаю.
– Нету Волкова в Норильске. И в Капустине нету.
– Как нет. А где же он? Забрали смежники? Или ФСБ опять?
– Да в том-то и дело, что я везде искал. Его вообще нету. Нигде.
– Тьфу ты, чёрт. Что за мутотень, капитан? Ты когда его последний раз видел?
– В марте. Он мне тогда сказал, что сразу после запуска «Скиапарелли» летит в Капустин Яр. И извините, тов. полковник: даже выпить по рюмашке за удачный запуск не успеем.
– Ну… И что.
– А то, что нет его ни в Капустине, и нигде.
– Кто «Скиапарелли» готовил на Байконуре?
– Волков естественно, тов. полковник.
– Так. А запускал кто?
– Вы, тов. полковник.
– Это понятно, но… подожди, капитан. Помнишь, там за 4 часа до запуска какая-то заминка вышла?
– Ну да. Надо было зонд немного поправить и перезагрузить программу.
– Ну и…
– Волков всё откорректировал.
– И…
– Потом приехал Главком. И вы пошли его встречать.
– Так. А потом?..
– Главком сказал, что типа неча нам прогибаться перед долбанными америкосами. Типа разработка исключительно наша – и во что бы то ни стало надо стартануть на час раньше!
– Да. Это чтобы ракета не пересеклась с орбитой секретного военного спутника. Про который Обама не знает. Ну, или знает, но не то, что есть на самом деле. Так значит…
– Это значит, тов. полковник, что «Скиапарелли» улетел вместе с Волковым.
– Вот же твою бога в душу!.. Волков остался на носителе?
– Теоретически да. Но практически он мог переместиться и непосредственно в спускаемый аппарат. Там, в принципе, было место для небольшого размером человека.
– Который высадился на Марс и разбился?
– Так точно.
Тишина…
– Твою мать! Капитан, срочно готовь наградные документы. Присвоение героя. Посмертно. Звание подпола. Посмертно. И главное, версию гибели его в Капустином Яре. Незапланированный взрыв. Майор Волков героически спас космодром с тысячами семей от разрушения, ну и так далее.
– Есть!
– Полковник Крысев!! – взорвалась старинным зуммером красная гербовая вертушка.
– Тов. Главнокомандующий, – дрожащей рукой нажав толстую белую кнопку.
– Вы в курсе, Александр Константинович, что… – пауза.
– Что, – как-то блеюще получилось.
– Что наши европейские партнёры обнаружили в разбитом спусковом аппарате…
– Что, товарищ… – очень тихо.
– Что там кто-то есть. Живой, чёрт бы тебя побрал! Живой!!!
– Это Волков, – прошептал полковник скорее себе, чем телефону.
– Чтоооооо?!!!
– Это майор Волков, тов. Главнокомандующий. Он там случайно оказался, когда готовил установку к пуску. И вы тогда приказали, чтобы, ну… чтобы раньше произвести запуск. Я и произвёл. Забыл, что там был Волков. Забы-ы-ыл, – он ревел, не стесняясь.
– Вытри сопли, полковник. Кто об этом знает?
– Я и… я. Больше никто… – он вспомнил пятерых мальчишек своего помощника: мал мала меньше. И на подходе ещё девочку, 8-й месяц у супруги капитана. Он часто к ним захаживал поиграть с детьми. Своих-то не удалось сделать. Служба. Всю жизнь одна лишь служба.
– Что молчишь, полковник.
– Так точно, тов. Главком. Я вас понял.
– Действуй.
Полковник, выпрямившись и глубоко вздохнув, расстегнул кобуру.
Всё у них хорошо!
А ведь вот действительно говорят… Человека, про которого вообще не ходит анекдотов, народ нисколько не любит.
Ну, а что касается прошлых выборов, тут тема непростая конечно. Скажем так, я не знаю ни одного из моих знакомых, кто бы проголосовал за правящих. И знакомых знакомых. И друзья моих взрослых детей не голосовали, специально спрашивал.
А вот семидесятипятилетняя мама, например, рисует галочки исключительно и только за Путина и путинских. На вопрос, почему? – она ответила, что ей очень нравится недавно уложенная красивая плитка на набережной. Что очень удобно по ней гулять. И что стало намного лучше. Новую церковь возвели. И все вокруг ходят улыбчивые и добрые.
Так-то да, крайне стало удобно. Фасады покрасили.
Единственно, что мама никогда не узнает, – это то, что господряд на плитку получила аффилированная с городским правительством фирма. Постоянно забирающая все жирные и лакомые бюджетные куски на подставных тендерах. С подставной конкуренцией, подставными прокладками-однодневками. С дутым липовым отчётом по концу года о досрочно выполненных работах. Уложившихся в «правильный» бюджет.
А церковь, увы, построили в своё время бандиты, чтобы попасть в заксобрание. Всё у них хорошо, и хуже не будет! – кругом только фейк и фуфел.
Учитывая абсолютно клановую систему жизнедеятельности, особенно после «верховных» посадок: мэров, глав регионов, etc., – освободившиеся кресла тут же занимают преданнейшие Системе люди. Которые беспрекословно обеспечат на местах «нужные» конкурсы, беспрецедентную количеством явку, ходатайства и благодарственные отзывы от верного и влюблённого по самое не хочу, проспиртованного непонятно откуда взявшимся – чисто «медицинским» 96-процентным согласием – народа. Который не голосовал.
…Только вот анекдоты складывать не заставишь. Как и любить.
Вернуть Васильеву в «Русский»!
Недавняя статья про Евгению Васильеву и Русский музей наделала шуму.
Посему мы настойчиво требуем вернуть картины в музей в смутной надежде, что они станут маяком для подрастающего поколения будущих министров обороны, начальников следственных комитетов и прокуроров государства Российского. Где можно запросто присвоить из госказны $миллиард и отделаться через год освобождением по УДО.
И где за украденного с голодухи соседского хряка не умеющий рисовать бабочек алкаш получает по полной программе – двушечку. А то и весь пятерик «общего». Ежели хряк вдруг перевесит на суде прописанную в федеральном Законе сумму в три тысячи рублей.
«Ты украл свинью, стоящую три ты-ся-чи рублей!!» – злобно кричит обвинитель подсудимому, брызгая в него праведной слюной.
Мужик плачет, плачет, плачет… Кается, кается.
А мы, в свою очередь, наслаждаемся картинами безвинно осуждённой за какие-то несчастные никому не нужные миллиарды Евгении Васильевой. Подружки безвинно осуждённого и тут же освобождённого хранителя гостайны и тоже (ну нескольких, тьфу!) миллиардов бывшего министра обороны.
И ещё не факт, что тот и другой не будут причислены в дальнейшем к лику святых за их подвижническое мученичество на благо Родины.
ОРВИ
Вот смотрите, он заболел, кашляет, херкает: гхыр-гхыр, кхе-кхе. Но идёт не к врачу или вызывает скорую на дом. Он идёт… в театр!
Бородатый анекдот
Пожилая сотрудница Министерства культуры горько плачет на рабочем месте.
Взволнованные коллеги спрашивают: «Что, что случилось, Тамара Ивановна? Зарплату, мол, повысили. Отпуск увеличили. Кресло шефа, прости господи, на ладан дышит…» – «Понимаете, – говорит она сквозь рыдания: – Сейчас вот только позвонили и спросили: “Это прачечная?” Я этого звонка всю жизнь ждала! А тут растерялась, уу-у-у-у…»
«Дождь»
Снедаемая ироничным, прямо-таки ницшеанским сверхзнанием, Ксения Собчак смотрит на интервьюируемого оппонента, некоего молодого депутата Госдумы, с печалью и невыплеснутой всуе тоской, – с какой глядит будущая мать на своё неродившееся, пока ещё под сердцем, чадо.
Через 100 лет
Дураку понятно, Джаггер с Ричардсом выцепили по пьянке Люцифера и заставили его расписаться в личных своих книгах душ. Вопрос в другом: чем, чем придётся им ответить, когда до них, чёртовых апоплектиков, похожих на невытряхнутые мешки с костями, наконец дойдёт, – лет, эдак, через 100! – что тех, кто их по-настоящему боготворил и чтил, уже давно не осталось… Что наши правнуки-праправнуки – лишь синтетика, фейк, паралогизм и ересь. Они просто делают вид… но не любят. Не могут любить. Не понимают их. Как понимали их мы, давно ушедшие поклонники вовек неумирающих Роллингов. Через сто лет… И через триста. И четыре…
Папа
– Кто там?
– Елена Андреевна, это вы?
– Да. Кто это?
– Елена Андреевна, это папа вашего ученика Алёши Мочалкина.
– Три часа ночи!! Что вам надо?
– Спите?
– Ну разумеется. Три часа, чёрт возьми!!!
– А мы каштаны пилим. Жёлуди протыкаем. Готовимся к завтрашнему… сегодняшнему уже конкурсу «Прощай осень».
Монтана
«Кэнтью мани трова итс а сайкэн окей. Зис мани вэтьюбу вери мэни зэ вей. Ай вери вел иканти сани зонтэ нами-нами ноу… сам боди вэл джаст ин зэ метерли ноу». – Ну и так далее. Типа пел я на школьных вечерах «Джонни би гуд» Чака Бэрри. (Я и не знал тогда такого.) Ловя ничем и никем невыразимый кайф творческого созидания. Вечного, не иначе. Вселенски неумирающего.
Это было сродни чему-то… космическому, что ли. Нереальному.
Кстати, вся танцевальная программа состояла из таких вот «вери мэни», «джаст ай мью» и «вери фэйшн ов зэ тэйшн», – это был кайф, сравнимый разве что с… нет, не сексом. Избави бог.
…Сравнимо было с трёхлитровкой сухого яблочного по 3 руб. на берегу тающей реки.
Когда не на шутку разыгравшееся весеннее солнце прямо-таки выжигало соскучившиеся по свету глаза. Ломая лёд. Смеясь над умирающей зимой: «Терри-мери винтер хаус». И тот, у кого были фирменные очки полароид-хамелеон, считался ну просто богом хиппарей, не менее. Только так.
Про штатовские джинсы Montana ваааще молчу. Это Вуду. Сфинкс. Христос, чё там… Мямлить-то.
Любовь
По первоснежью пришёл к тебе…
Когда ты ласково сказала: «Да».
Как я любил твоё нежное «не-е-е»…
Мой питбуль тогда сгрыз твоего кота.
Воскресение. 1980-е. СССР
Установка «Пиво-автомат» наливала исключительно до половины кружки. Ну, или чуть больше половины. Но это был настоящий праздник!
В авоське под столом картофан с кальмарами (удача!) – хотя до жарки нынче вряд ли дойдёт.
Пиво уже бумкнуло в голову.
Скорее всего, кто-то скоро поползёт за фунфырём. Аккуратно скинувшись втроём-пятером, не более. И это буду я. Поскольку молодой и без копья – стипёха ж не резиновая. Ваши деньги, господа, наши ноги, как говорится.
Соседи слева взрываются-гремят басами – ёрш сделал своё дело.
Перекинувшись негустыми новостями (Романов Смольный продал!), питерские мужики непременно начинают за войну. Мол, приёмка стеклотары на Обводном даже в блокаду работала. А сейчас, эх… барыги, уу-х. Заставляют сдирать наклейки – ну, не сволочь ли!
Пивная заполнялась дымом танковых атак. И ты незримо улетал в бездну невыстраданного чужого горя. С годами переплавленного в незамысловатое советское счастье.
ЧМ-2018 – наш!
Однажды детский сад «Колобок» пригласил в гости сборную России по футболу. …На свою беду.
После этого дети третий год не могут выйти из группы.
По Бабелю
Утро. Книга. Раз читаю. Два.
Чувствую, что-то не то у Брюсова. Точнее, со мной что-то не в порядке. Когда с пятого раза понял: «Пора! Спеши, мой челн усталый!»
Почти по Бродскому
Приснился ночью старый друг, с которым расстались после армии, 30 с лишним лет назад. Взял набрал в фейсбуке его имя-фамилию, и на тебе! – вот и он, брателла. Как тут и был.
Представляете, продолжили с ним разговор, будто прервали вчера. Разойдясь с вечера ненадолго по домам. Вот так и вечность пролетит секундой: «Ибо вечность – богам»…
К слову, тогда, в армии, я напряжённо размышлял над тем, что неужели настанет день, когда служба наконец кончится? Неужели когда-нибудь, в далёком неоглядном будущем, после службы пройдёт неделя, две, месяц? Нет, это невозможно, такого никогда не случится! И я никогда не сниму эту форму: «Рыбы плывут от смерти вечным путём рыбьим. Рыбы не льют слёзы: упираясь головой в глыбы»…
Хэллоуин
Поздним вечером на меня из пьяной питерской подворотни выскочил какой-то ужасно страшный, намазанный белилами клоун и заорал с дурацким акцентом, махая перед глазами широким рукавом: «Жизнь или кошелёк!!»
Недолго думая, я достал незарегистрированный травмат и выстрелил ему четыре раза в живот.
Уже потом из местных новостей на «Фонтанке» узнал, что наряду с розыском меня как преступника (идёт обычное описание, каких мульон: чёрная шапка, чёрная куртка, джинсы), потерпевший заявил, что он студент из Великобритании и просто любит пошутить.
«Добро пожаловать в Россию! – весело говорю я гостю с Туманного Альбиона шекспиров и шерлоков: – Да, и скажи спасибо, что морду твою натовскую не продырявил».
*
– Чего стучишь?
– Работаете?!
– Чего надо?!!
– Водка есть?
– 18 есть?!
– Лицензия есть?!!
– …чё завёлся-то.
*
– Прочтите что-нибудь. Ну, хотя бы из Пушкина.
– Мой дядя – ректор этого института.
– Принят. Следующий…
*
– Слышь, дед… Вот скажи, почему тебя до сих пор так бабы любят?
– Не знаю, – кряхтя ответил дед, облизнув брови.
*
«Российские учёные доказали, что человек сохраняет работоспособность до 95 лет!» ПФР
*
– Ты когда за ум возьмёшься?
– Ти кадя зя ум ваазьмёся…
*
«Пьяная женщина в два раза больше весит». Шнур
*
– Ты Пушкина читал?
– Нет.
– И кто ты после этого.
*
«Кризис крепчал», – подумал я, доедая на завтрак любимейший с детства салат «селёдка под шубой». Собственно без селёдки. Одну лишь только «шубу».