Карина Аручеан-Мусаэлян | Ленин для фокстерьера
Как рушили Советскую власть с помощью Ленина
(БЫЛЬ)
Середина и конец 70-х. Работая на несколько редакций в качестве нештатного корреспондента, я пошла в штат Художественного Фонда РСФСР инспектором-искусствоведом.
Эту работу можно было совмещать с корреспондентской легко и с выгодой для себя. Ибо состояла она в том, что надо было ездить по стране и склонять руководителей городов, областей, районов, колхозов, совхозов, заводов и фабрик к заключению договоров с ХудФондом на изготовление статуй, бюстов, живописных полотен, мозаик, барельефов и пр. для украшения интерьеров предприятий и городских экстерьеров.
Тем самым члены Союза Художников централизовано обеспечивались заказами и заработком.
Работали такими «инспекторами-искусствоведами» в основном журналисты и писатели. Например, ныне известный писатель Евгений Попов, который тогда сначала огрёб всесоюзную славу после публикации в «Новом мире», а вскоре — неприятности за создание вместе с Аксёновым, Битовым, Искандером и Ерофеевым скандально известного «Метрополя».
А тут, в ХудФонде, была синекура для журналистов, писателей и диссидентов всякого рода. Ибо командировки давались на месяц — и можно было параллельно взять в те же края ещё пару командировок от редакций, получив дважды-трижды командировочные в одно и то же место, выполнить задания редакций и ХудФонда дней за 10, сделать там какие-то и свои личные дела, а оставшиеся до завершения командировки 20 дней заниматься, чем хочешь, в Москве, не показываясь на глаза ХудФондовскому начальству.
Это делалось, конечно, нелегально. Но для ХудФонда главным было — выполнить план и привезти договора-заказы на определённую сумму, а для редакций главным было — выполнить задание.
Ведомства не пересекались — и спокойно можно было химичить, нелегально увеличивая свою зарплату и используя поездки для личных встреч и дел.
— Обкомы, райкомы и горкомы КПСС требуют от местных руководителей идеологического оформления абсолютно всего. Вот и впаривай им Ленина в виде живописи, мозаики, бюстов, памятников, — обучали меня убивать советскую власть. — Пусть один профиль вождя смотрит на другой, памятник на бюст и оба на мозаику с Ильичём! Чем нелепее — тем лучше. Быстрее всех затошнит. А отказаться не посмеют — им надо приходовать спущенные на это деньги.
С помощью инспекторов-искусствоведов страна обогатилась картинами «Ленин с рыбаками Камчатки», «Ленин в эскимосском чуме», «Ленин с оленеводами тундры»… разве что картины «Ленин в космосе» не появилось. Это было бы уже чересчур.
А во дворах заводов памятники вождя с хитрым прищуром смотрели на его же бюсты и чеканные профили на Досках почёта…
…Принципу «доведённая до нелепости идея убивает сама себя» следовали все инспектора-искусствоведы.
Но, видимо, переборщили.
На рубеже 80-х появилось Постановление не разрешать без согласования с высшими партийными органами размещение работ с изображением Ленина в экстерьере городов и предприятий.
Затем запретили то же и в интерьерах.
Что делать? У советских скульпторов и художников в их мастерских скопилось много Лениных в разных видах. Куда-то надо пристраивать.
И вот… с чьей-то лёгкой руки в ХудФонд стали поступать договора от инспекторов-искусствоведов с формулировкой… «Ленин для фокстерьера»…
Формальности были соблюдены: для экстерьера нельзя, для интерьера нельзя, но для фокстерьера-то никто не запрещал!
Вскоре эти запреты отменили.
Но рассказы о «Ленине для фокстерьера» ещё долго гуляли в стенах ХудФонда…
А потом пришла перестройка. Доведённая до абсурда идея действительно убила сама себя. Конечно, тому было много причин. Но, может быть, и наводнившие страну Ленины в нелепых сочетаниях с рыбаками Камчатки и оленеводами тундры тоже сыграли свою маленькую роль…
Карина Аручеан-Мусаэлян