ЛЮДМИЛА УЛИЦКАЯ: Я НЕ ЗАНИМАЮСЬ САМООЦЕНКОЙ — МОЕ ДЕЛО НАПИСАТЬ

Беседовала Наташа ШАРЫМОВА

Людмила Евгеньевна Улицкая в представлении не нуждается. Скоро она приезжает в Нью-Йорк, где состоится несколько выступлений и встреч с читателями.
23 декабря прошлого года вышел ее новый роман «Зеленый шатер», а 10 января в Париже Людмиле Улицкой вручили значительную и достойную французскую премию Симоны де Бовуар. Скорее всего, нью-йоркская поездка принесет какие-то новые плоды, но какие, мы узнаем несколько позже.

— Раньше вы довольно часто бывали в Нью-Йорке. Теперь, насколько я знаю, ваши дети живут в России, и вы редко приезжаете. Связана ли эта ваша поездка только с приглашением из Бруклинской библиотеки от Аллы Макеевой и из Барышниковского Центра или есть еще какие-то поводы/причины?
— Основная причина — выход на английском языке романа «Даниэль Штайн, переводчик».

— Ваши книги переведены больше, чем на 30 языков. Побывали ли вы во всех этих странах, включая Вьетнам и Китай?
— В Европе почти во всех — исключая Португалию и несколько маленьких стран на Балканах. В Китае была, даже премию китайскую получила, во Вьетнаме не была.
Аппетит к большим городам я почти утратила. Предпочла бы маленькие города, всемирную провинцию…

— Видите ли вы во время своих поездок свидетельства «глобализации» и перемен, превращение всего мира в «глобальную деревню»?
— Конечно. И чем крупнее город, тем больше черт глобализации. Потому я и говорю, что предпочитаю провинцию. Особенно, у моря, как сказал поэт.

— Недавно вышел ваш новый роман «Зеленый шатер», рассказывающий о жизни людей поколения «шестидесятников». Как бы вы определили жанр романа? Реальные события (пример — визит Елизаветы Лионской и Саши Сумеркина к Иосифу Бродскому, хотелось бы узнать, как вы собирали материал для этого эпизода) вплетены в сюжет, плод вашей творческой фантазии. Это историческая документальная проза? Как бы вы сами его определили?
— Роман — это и есть жанр. У книги есть свои литературные характеристики, особенности, но сама книга остается, на мой взгляд, романом.
У меня в эпилоге книги к поэту, имени которого, кажется и не упоминается, приходят двое друзей — Лиза и Саня. Об этом вечере мне когда-то рассказывал один из участников событий, но я рассказываю другую историю, одна не сводится к той, реальной… Имею ли я не это право? Не знаю.
Критики и читатели мне это объяснят.
Я не занимаюсь самооценкой — мое дело написать.

— Название вашего нового романа «Зеленый шатер» звучит очень экологические корректно. Что скрыто для вас за этим символом?
— Собственно, там все расшифровано до такой степени, что нет смысла это повторять. Прочитаете роман, и вопрос будет снят.

— Имеют ли ваши герои конкретные прототипы? Даже если это собирательные образы, можете ли вы назвать какие-то имена?
— Каждый из героев имеет десятки прототипов. Вы упомянули имя Александра Сумеркина. Он был мне очень симпатичен, но за спиной моего героя стоят еще несколько человек — один известный музыкант, другой — погибший в молодые годы мой друг. У меня не было задачи портретировать. Более того, желание некоторых «расковырять» персонаж и установить, кто именно имелся в виду, вызывает у меня брезгливое раздражение.

— Ваша молодость и ваши друзья тех лет. Сохранились ли с кем-то ваши отношения? Как вы смотрите на ту жизнь 60-х—70-х из 21-го столетия? Какова была Москва тех лет.
— Почти со всеми, кто жив, поддерживаю отношения. Некоторых люблю и буду любить до самой смерти. И в сторону прошлого смотрю с любовью, в которой много горечи и всяких иных примесей. Собственно, об этом и роман.
И именно о том, какова была Москва тех лет.

— Вы сказали недавно: «…то обстоятельство, что книги мои многие люди читают, свидетельствует о том, что неведомым для себя образом я отвечаю на вопросы, которые висят в воздухе». Как вы полагаете, какие «вопросы, висящие в воздухе» (кроме «сталинизации») вы затронули в «Зеленом шатре»?
— Это вопрос к вам, читателям, а не ко мне.
Я читаю иногда такие отзывы на этот роман, что диву даюсь — глубине непонимания. Интересно бывает и самой узнать, о чем я писала.

— Считаете ли вы, что число инфантильных людей, то есть людей не желающих принимать решение и брать на себя ответственность, увеличилось во всем мире? Что привело вас к таким выводам?
— Я не занимаюсь статистикой, в данном случае меня занимает сама эта мысль, эта метафора — человек как личинка. А какой процент где — это меня не занимает. Важен сам феномен.

— В одном из интервью вы сказали, что считаете роман актуальным, поскольку чувствуете, что происходит сейчас «сталинизация» страны (извините, возможно я не точно цитирую), что вы замечаете, что «страх вернулся». Как эти процессы отражаются на жизни обыденного российского человека?
— Речь идет о внутренней жизни человека. Страх — внутри. При виде милиционера российский человек, особенно не славянской внешности, сворачивает в сторону. Страшно В отличие от ситуации в НЙ — здесь, когда видишь полицейского, появляется чувство защищенности.

Возвращается пошлейшая советская риторика, спекуляция на тему любви к родине, «квасной» патриотизм. И уже сегодня противостоять этому опасно — в клочья разорвут. Пока стыдно, а завтра будет страшно.

Страх перед начальством возрождается, Холуйство приобретает гомерические размеры.
— Вы занимаете четкую позицию в отношении нынешней власти и ее действий. Чувствуте ли вы какое-либо повышенное к себе внимание?
— Никакой у меня нет особой позиции относительно теперешней власти. Она мне мало интересна, да и я ей, слава Богу. В сущности, я к ней отношусь лучше, чем она ко мне: я ей благодарна, что воронки не стоят по ночам во дворах наших домов. А ведь могли бы! А они, власти, ко мне совершенно безразличны.

— Есть ли какие-то места в Нью-Йорке, на которые вы хотели бы снова взглянуть?
— Я десять лет каждый год приезжала в НЙ, я его полюбила. И вот уже одиннадцать лет я здесь не была. Все свободное время хотела бы гулять по многим любимым местам НЙ. Ведь у меня есть своя история в этом городе — жила в церкви на 71 улице, где работал сторожем мой сын, много лет останавливалась у моей подруги на Washington Height, полюбила тамошний парк, Сloisters, музеи чудесные, друзья…

http://www.runyweb.com/articles/culture/literature/ludmila-ulitskaya-interview.html