Русская мафия не похожа на «Коза Ностру»

На Сицилии в ближайшем будущем будет создана магистратура по направлению «Психология мафии», где будут изучаться различные аспекты личностей мафиози и их социальных и иных отношений между собой и с внешним миром. О том, почему у мафиози нет угрызений совести и почему русская мафия не похожа на своего сицилийского собрата в интервью «Росбалту» рассказала эксперт по организованной преступности мафиозного типа, автор многочисленных книг о мафиозных структурах Италии, эксперт по роли женщин в повседневной жизни «Коза Ностры», профессор правовой социологии итальянского университета Палермо Алессандра Дино.

— Почему вдруг именно психология?

— Я сразу хочу расставить правильно акценты. Я не согласна со своими коллегами-психологами, которые порой заявляют, что для мафиози характерен особый тип личности. Это опасно, поскольку в таком контексте начинается восприятие мафиозной личности в качестве «отклонения» от нормы, а самих мафиози в качестве больных. Мафиози не страдают особыми патологиями, которые объясняют их принадлежность к клану. И нет никаких научных данных, которые подтверждали бы обратное. Более того, многие характеристики, присущие мафиози, присущи также и другим людям. Например, семейственность или роль клана — важная роль родственных отношений, которые идут впереди любых других социальных или человеческих отношений, можно встретить не только за пределами Палермо, но и за пределами Италии. Присущий «Коза Ностре» внутренний тоталитаризм, кодекс чести, мужской шовинизм свойственны и другим группам.

Очень сложно выделить одну черту, которая была бы у «Коза Ностры» и не было бы ни у какой другой криминальной организации. Эти черты характерны для определенных социальных групп, и мафия всего лишь возвела их в ранг официальных правил, но она не изобрела их. Так что я отвергаю такую интерпретацию понятия «психология мафии».

Ни в коем случае нельзя выводить мафию за рамки «нормального мира». Я убеждена, что мафиози являются совершенно нормальными людьми, и к мафии нужно подходить исключительно как к феномену криминального характера. Эта организация была создана для личного обогащения ее членов и для политического контроля за территорией, которая является источником этого обогащения. Для того, чтобы стать частью такой организации не нужно иметь определенный тип личности, а нужно разделять общие цели, а также правила, присущие этой организации.

Вместе с тем, если мы будем говорить о мафиозной культуре, о системе правил, которые создаются мафией для выживания и которые становятся частью жизни ее членов, становятся их собственными правилами, то здесь мы можем, действительно, найти серьезные отличия от обычных людей. Однако еще раз подчеркиваю, что сначала происходит присоединение к структуре, которое требует принятия определенных правил, которые будут действовать 24 часа в сутки.

Это не просто свод правил, это подход к жизни, особая интерпретация того, что происходит вокруг, это особый способ выстраивания отношений. Он определяет то, какое место в жизни играют чувства, противоположный пол, друзья, религия и т.д. Однако я считаю, что это скорее культурное измерение, нежели психологическое. Иначе очень сложно объяснить, как в одну и ту же организацию входят киллер и глава государства или врач. Я общалась со многими людьми, входившими в Коза Ностру, и все они были очень разными.

— То есть не стоит сравнивать мафиози с психопатами, хотя и те, и другие не испытывают никаких угрызений совести по поводу убийств, которые совершили, или с религиозными фанатиками, которые совершают определенные поступки по имя великой цели?

— Нет. Религия для мафиози — это не система верований, это традиционный элемент общества, в рамках которого они находят оправдание тому, что делают. Они действуют не ради Бога, не во имя Бога, но используют веру для того, чтобы смыть грязь со своих дел, успокоить свою совесть. Мафиози занимаются наркотрафиком, нелегальной продажей оружия, трафиком токсичных отходов, и, как вы понимаете, религия к этим занятиям не имеет никакого отношения.

Касаясь вопроса патологий, конечно, мафиози не психопаты. Однако хотела отметить, что в процессе изучения поведения мафиози мы столкнулись с определенными реакциями, которые сложно понять нормальному человеку. Приведу пример беседы с одним бывшим мафиози, который мне сказал, что когда он был киллером, то ходил в церковь и спокойно молился, когда же он решил начать сотрудничать с органами, то не смог больше молиться, потому что чувствовал себя предателем. Другой мафиози рассказал мне, что убил больше тридцати человек, и когда я его спросила, испытывает ли он чувство вины из-за этого, он мне сказал, что нет, потому что ему не платили за убийства, он убивал, потому что считал, что это правильно, что эти люди не заслуживали права жить.

Еще один рассказывал мне про своего дядю, который спокойно убивал людей как скотину, а потом ходил на могилы убитых им людей и молился за их упокой. Еще один мафиози, отвечая на вопрос следователя о том, что он чувствовал, убивая людей, попросил его представить, что между Италией и Югославией началась война, и следователя отправили на фронт. Мафиози спросил, кем бы себя считал сотрудник правоохранительных органов в этом случае — героем или преступником? А после этого заявил, что мафия в тот момент была в состоянии войны с итальянским государством, а значит, он является героем и не должен иметь угрызений совести. Как можно объяснить такой ход мыслей?

Я, как социолог, считаю, что объяснением являются так называемые «техники нейтрализации или рационализации», или другими словами способ дать нормальное объяснение ненормальному поведению, который берется на вооружение всеми мафиози. Если ты, являясь нормальным человеком, не будешь иметь объяснение ненормальным поступкам, которые совершил, ты сойдешь с ума. И здесь мафия весьма успешно ввела в использование психологические и социологические механизмы, которые помогать справляться с этим бременем. Мы имеем целую группу людей, которые совершают одинаковые нечеловеческие поступки и оправдывают друг друга.

Любопытным является тот факт, что мафиози, живущие на воле, никогда не ходят на сеансы к психотерапевту. К психотерапевту ходят жены, дети — те люди, которые не принимали решения стать частью мафии, не принимали решения принять правила мафии в качестве своих собственных, и кому эти решения были навязаны. Эти люди живут в условиях сложнейшей внутренней борьбы, потому что не могут найти оправдания тому, что видят и знают. До тех пор, пока тоже не найдут способа нейтрализовать реальность, найти объяснение. Так, беседуя с женой мафиози, который был причастен к убийству судьи Фальконе, я спросила ее, что она испытала, когда всем стало известно, что ее муж — киллер.

Она мне ответила, что не испытала ничего, потому что даже если муж был киллером, с ней он всегда хорошо обращался, был ласковым и ничего плохого ей не сделал. Жены отрицают реальность, лгут не для того, чтобы избежать публичного стыда, а для того, чтобы не сойти с ума. Потому что очень сложно найти объяснение тому, как ты могла жить с убийцем, дарить ему детей, заботиться о нем, любить его. Это поведение — результат многолетних внутренних страданий и противоречий. Эти женщины знают все, именно они прячут оружие, смывают кровь с одежды, но они, с одной стороны, делают вид, что не понимают, что происходит и стараются найти оправдание поведению мужей.

— Не могли ли бы вы сравнить русской мафию и сицилийскую?

— С точки зрения исторического происхождения русская мафия и сицийлиская мафия являются двумя совершенно разными феноменами. Главную роль здесь играет связь с территорией. Русская мафия больше похожа на американскую мафию, это мафия-предприятие, мафия-компания, которая ведет дела крупного масштаба. Здесь главную роль играет масштаб выручки, а не контроль за той или иной территорией и населением, которое на ней проживает.

Русская мафия называется мафией, потому что она использует мафиозные методы, но у нее нет культурно-исторической традиции, которая бы делала ее похожей на «Коза Ностру». Ритуалы, родственные связи, территория, религия не имеют для русской мафии того значение, какое они имеют здесь, на Сицилии. Русская мафия не будет ходить в киоск на остановке и требовать с него ежемесячную дань в обмен на протекцию. Для российских мафиози это бред, трата времени. Русская мафия имеет транснациональный характер.

В отличие от «Коза Ностры», которая является источником идентичности для своих членов, русская мафия имеет более ослабленные связи внутри, а, значит, выйти из нее проще, чем из сицилийской мафии. Сицилийские мафиози, оставившие «Коза Ностру», переживают сильнейший кризис идентичности, они не знают, кем они являются без нее, и это я знаю из личных бесед. В результате многие возвращаются назад.
Полагаю, что в российском случае это не так и оставить криминальную группировку гораздо проще с психологической точки зрения. Конечно, угроза жизни всегда остается, но зато нет кризиса идентичности.

Русская мафия объединена конечной целью — обогащением, в то время как внутри традиционной мафии существуют гораздо более глубокие взаимоотношения. Другой особенностью русской мафии является показушность, выставление напоказ богатства, приобретение ресторанов, и т.д., что просто немыслимо на Сицилии. Все стараются, наоборот, спрятать награбленное. Это опять же связано с тем, что сицилийская и калабрийская мафии стараются также получить политическую власть, а стало быть, необходимо маскировать нелегальную деятельность.

Беседовала Юлия НЕТЕСОВА
Rosbalt