ВТОРЖЕНИЕ. ОПЕРАЦИЯ «ДУНАЙ»

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук, Нешер

АВГУСТОВСКАЯ ЖАРА ДЛЯ «ПРАЖСКОЙ ВЕСНЫ»

В 4 часа утра 21 августа в аэропорту Рузине под Прагой приземлился советский рейсовый самолет. Но вместо обычных пассажиров из него выскочили десантники разведывательного батальона 7-й десантной дивизии. Они без единого выстрела захватили здание аэропорта. Была блокирована охрана и дан зеленый свет основным силам вторжения. Через несколько минут небо над чешским аэродромом загудело. Каждые 30 секунд на взлетно-посадочную полосу садился очередной транспортный самолет ИЛ-14. Не успевал он докатиться до конца полосы, как на нее садилась следующая машина. Из транспортников выпрыгивали десантники. Люди и боевая техника тут же разворачивались и устремлялись к намеченным целям в Праге. То же происходило на других чехословацких аэродромах, где к утру 21 августа советские десантники полностью взяли обстановку под контроль. Так 40 лет назад началось вторжение советских войск в Чехословакию, получившее кодовое название – «Операция «Дунай»».
«Пражская весна», как принято называть события в Чехословакии 1967-1968 годов, многими чертами (несмотря на некоторые различия) сходна с событиями 1956 года в Венгрии. Подобный процесс проходил в Польше в 1956 и 1968 гг. Повсеместно нарастало недовольство населения существовавшими режимами, положением этих стран, по сути являвшихся сателлитами СССР. Под влиянием ряда внутренних и внешних факторов стала меняться общественная атмосфера. Люди стали активно обсуждать тяжелые последствия сталинизма для своей страны. В средствах массовой информации выдвигались идеи демократизации общества, формирования равноправных отношений с Советским Союзом.
В январе 1968 года первый секретарь ЦК Компартии Чехословакии Антонин Новотный уступил свой пост Александру Дубчеку, который заверил Москву, что предпримет все усилия для стабилизации ситуации в партии и обществе. Вместе с тем и Дубчек, и выдвинувшиеся на первый план его соратники Черник, Шик, Цисарж и другие были сторонниками проведения демократических реформ. Они заявили о своем стремлении создать новую модель социализма «с человеческим лицом». На очередном (апрельском) пленуме ЦК КПЧ была принята так называемая Программа действий чехословацких коммунистов. Если рассматривать этот документ с современных позиций, то в целом он был выдержан в традиционном коммунистическом духе. Однако не совсем. Были два исключения. Только два, но важные, очень важные. Партийное руководство отказывалось от командно-административной системы управления, и декларировалась свобода слова и печати.
Как всегда руководство СССР и КПСС судило о происходивших событиях в стране и за рубежом главным образом на основании докладов и анализа КГБ. Из Праги через Лубянку в Кремль шли непрерывные донесения об «активизации ревизионистских сил в КПЧ». «Контрреволюционных тенденциях в деятельности Дубчека, Черника, Смрковского и других лидеров», «вмешательстве США и НАТО в дела страны» и другие подобные сообщения. Особенно разочаровал Москву первый секретарь ЦК КПЧ Александр Дубчек. 46-летний словак, выпускник московской Высшей партийной школы, сын коммуниста, приехавшего до войны в СССР строить социализм, Александр Дубчек, Саша, как называли его советские руководители, казался им верной гарантией стабильности в Чехословакии.
Как писал один из лидеров «пражской весны» Зденек Млынарж, Дубчек и не помышлял о разрыве с Москвой. Его слишком многое связывало с ней — не только то, что он провел в СССР детство и молодость, но и то, что он искренне верил в идеалы социализма, но хотел освободить их от коросты сталинщины. Он наивно верил, что коммунизм можно сделать демократическим. В каждом шаге Праги, любом заявлении Дубчека и других лидеров КПЧ советским руководителям виделся «очередной акт предательства дела социализма и марксизма».
Дмитрий Волкогонов писал, что большая часть первой половины 1968 года в работе Политбюро ЦК КПСС была окрашена в чехословацкие цвета. Не проходило месяца, чтобы не состоялись все новые и новые встречи советских руководителей с чехословацкими. Брежнев то и дело звонил в Прагу.
Помогали Кремлю «давить» на Дубчека и его коллег некоторые руководители стран Восточной Европы. Особенную активность проявлял руководитель Польши Вацлав Гомулка. На совещании лидеров компартий социалистических стран он настаивал на прекращении «чехословацкого эксперимента». Аргументировал так: «Отмена цензуры означает, что партийное руководство отказалось оказывать малейшее влияние на жизнь страны».
Целый ряд встреч между чехословацкими реформаторами и руководителями «братских стран» не дали результатов. В этот период сформировалась так называемая «доктрина Брежнева», которая предусматривала использование военной силы для сохранения советского влияния в социалистических странах Восточной Европы без оглядки на их суверенитет и международные нормы. Сторонниками немедленной интервенции были руководители Польши — Гомулка, ГДР — Ульбрихт, Болгарии — Живков. Венгерский лидер Кадар занимал выжидательную позицию. «Ястребы» в Политбюро ЦК КПСС Шелест, Подгорный, Мазуров, Шелепин и др. требовали немедленно применить военную силу. Так, первый секретарь ЦК Компартии Украины Петр Шелест настаивал на скорейшей ликвидации «Пражской весны», заражавшей «ядом антисоциалистических идей» украинцев. Брежнев, только еще укреплявший свою власть, готов был выжидать.
Время вторжения в Чехословакию, получившее кодовое название операция «Дунай», приближалось. По команде Суслова в советской печати и на телевидении возникла подлинная истерия: убеждали, что не СССР угрожал Чехословакии, а эта небольшая страна представляет смертельную угрозу Советскому Союзу и всему лагерю социализма.
С.Рогоза и Н.Ачкасов в книге «Засекреченные войны» (М, Издательство «АСТ», 2004) отмечают, что подготовка к операции «Дунай» — вводу войск стран Организации Варшавского договора — началась еще весной 1968 года под видом маневров «Шумава». 8 апреля командующий воздушно-десантными войсками генерал Маргелов получил от министра обороны СССР маршала Гречко директиву — по сигналу о начале учений две десантные дивизии должны быть готовы к высадке в Чехословакии.
Командиры полков и дивизий, которые были затем задействованы в операции вторжения, знакомились с городами и дорогами Чехословакии, изучали возможные пути выдвижения войск.
Рано утром 18 июня 1968 года государственную границу ЧССР перешла оперативная группа полевого управления 38-й армии Прикарпатского военного округа. Через три дня советско-чехословацкую границу перешли главные силы армии, выделенные для участия в учении. Однако после окончания учений советские войска не спешили возвращаться домой, в места постоянной дислокации. 22 июля в штаб 38-й армии прибыла группа высших офицеров Чехословацкой армии. По поручению министра национальной обороны ЧССР они спросили: почему, вопреки обещанию маршала Якубовского вывести советские войска до 21 июля, они до сих пор в районе учений? По каким причинам задержались и каковы дальнейшие планы? В общем, гостям открыто сказали, что пора собираться домой. После неоднократных требований чешского правительства части 38-й армии вернулись в свои гарнизоны.
На расширенном заседании Политбюро ЦК КПСС 16 августа было принято решение о вторжении советских войск. Оно было одобрено на совещании руководителей стран Варшавского договора в Москве 18 августа. Приняли решение путем военного вмешательства сменить политическое руководство Чехословакии.
В этот же день, 18 августа, в кабинете министра обороны СССР маршала Гречко собрался руководящий состав Вооруженных сил, командующие армиями, которые должны были осуществить оккупацию Чехословакии. О чем там шла речь, впоследствии рассказал командующий 38-й армией генерал Майоров в книге «Вторжение. Чехословакия. 1968»:
«Собравшиеся долго ждали запаздывающего министра, уже предполагая, о чем пойдет речь. Появившийся министр без предисловий объявил собравшимся:
— Я только что вернулся с заседания Политбюро. Принято решение на ввод войск стран Варшавского договора в Чехословакию. Это решение будет осуществлено, даже если оно приведет к третьей мировой войне.
Эти слова как молотом, ударили собравшихся. Никто не предполагал, что ставки столь высоки. Гречко продолжал:
— За исключением Румынии — она не в счет — все дали согласие на эту акцию».
После небольшой паузы министр заслушал отчеты о готовности к операции командующего 1-й танковой армией генерал-лейтенанта Кожанова, командующего 20-й армией генерал-лейтенанта Величко, командующего воздушно-десантными войсками генерал-полковника Маргелова.
К 20 августа подготовка к операции «Дунай» была завершена. Части 1-й гвардейской танковой, 20-й гвардейской общевойсковой и 16-й воздушной армий Группы советских войск в Германии, 11-й гвардейской общевойсковой армии Прибалтийского военного округа, 5-й гвардейской танковой и 28-й общевойсковой армий Белорусского военного округа, 13-й 38-й общевойсковых армий, и 28-го армейского корпуса Прикарпатского военного округа, 14-й воздушной армии Одесского военного округа — всего 500 тысяч человек — приняли участие во вторжении на территорию ЧССР. Главнокомандующим группировкой советских войск был назначен генерал армии И.Г.Павловский. Следует отметить, что кандидат в члены Президиума ЦК КПЧ Антонин Капек и еще несколько деятелей довольно высокого ранга подписали письмо Брежневу с просьбой оказать помощь в защите завоеваний социализма. Теперь видимость «законности» вооруженного вторжения в дружественную страну можно было обеспечить, прикрываясь фиговым листком «просьбы руководителей братской партии и государства». Так что письмо «чешских квислингов» Кремлю пригодилось.
20 августа в 22 часа 15 минут в эфире раздался условный сигнал и операция «Дунай» началась одновременным вторжением более 20 советских, польских, венгерских, болгарских дивизий с трех направлений, высадкой воздушного десанта — 7-й воздушно-десантной дивизии из Каунаса и 103-й из Витебска в Праге и Брно. Самолеты 336-го авиаполка радиоэлектронной борьбы, поднявшись с аэродрома в городе Стрый на Украине, подавили работу всех радио- и радиолокационных станций на территории Чехословакии.
Солдатам цель операции объяснялась просто — контрреволюция в Чехословакии захватила власть, открыла границу с Западной Германией (ФРГ) и советские войска должны опередить германское вторжение. К тому же возникла опасность ввода в ЧССР американских войск и войск других стран НАТО. В результате такой идеологической обработки многие солдаты и офицеры были уверены, что их отправляют на войну. Для поднятия боевого духа участникам операции «Дунай» солдатский паек был увеличен на 50 граммов масла, 200 граммов мяса и 200 граммов белого хлеба в сутки.
Дмитрий Волкогонов и другие военные историки отмечают, что с военной точки зрения Советская армия провела операцию слаженно и молниеносно. Десанты, танковые колонны, контроль над мостами, узлами связи, аэродромами. Все в духе советской наступательной военной теории. Впрочем, никто советским войскам не оказывал сопротивления.
Лишь тысячные толпы чехословаков провожали негодующими возгласами и взглядами бронированные колонны своих «союзников».
Главная роль в операции «Дунай» отводилась танковым частям. Вся полнота власти в стране оказалась в руках таинственного «генерала Трофимова», который на людях появлялся почему-то в мундире полковника. Только немногие знали, кто этот человек, очень стремившийся остаться неизвестным. Роль армейского генерала играл член Политбюро ЦК КПСС, заместитель председателя Совета Министров СССР Мазуров. На заседании Политбюро Брежнев сказал:
— Надо отправить в Прагу одного из нас. Военные могут там натворить такое. Пусть полетит Мазуров.
Как вспоминал один из организаторов «Пражской весны» Зденек Млынарж, где-то около 4-х часов утра 21 августа к зданию ЦК КПЧ подъехала черная «волга» из советского посольства и вскоре после этого здание окружили танки и бронемашины. Из них выпрыгнули солдаты в бордовых беретах и полосатых тельняшках, с автоматами в руках. В двери кабинета Дубчека ворвались автоматчики. Вслед за ними вошли два офицера.
В 7 часов утра 21 августа все чехословацкое руководство на двух бронетранспортерах под конвоем десантников было доставлено в аэропорт и самолетом вывезено в Легницу (Польша), в штаб Северной группы войск. Оттуда их переправили в Закарпатье, а затем в Москву на переговоры с советскими лидерами.
Вопреки донесениям и прогнозам КГБ «массы» чехословаков не поддержали вторжения советских войск. Впрочем, КГБ обычно всегда переоценивал уровень просоветских настроений. Так было в Зимбабве, Афганистане, Эфиопии и других странах.
Через несколько часов после пересечения границы советскими войсками, радио Праги успело передать обращение президиума ЦК КПЧ о том, что войска пяти стран — членов Организации Варшавского договора — без уведомления президента ЧССР, ее премьера и первого секретаря ЦК КПЧ захватили территорию страны.
На улицах чехословацких городов появились советские танки с белыми полосами на броне, чтобы можно было отличить свои машины от однотипных чешских танков. Рев танковых моторов, грохот гусениц разбудил в это утро мирно спавших людей. Чехословацкая армия сопротивления не оказала. Так распорядилось ее командование. Однако потери были. В ходе вторжения с 21 августа по 20 октября 1968 года в результате враждебных акций граждан погибло 11 военнослужащих, 87 было ранено. С чехословацкой стороны погибло 94 и тяжело ранено 345 граждан (см. С.Рогоза, Н.Ачкасов «Засекреченные войны», стр. 302-303). В Праге и других городах советские части оказались в полной изоляции.
«Квислинговцев» оказалось мало. По сценарию Политбюро ЦК КПСС «здоровые силы» должны были сместить всех контрреволюционеров, сформировать новое руководство партии, осудить преступления ревизионистов. Однако никакой поддержки оккупанты не получили. Командующий группировкой советских войск, вторгнувшихся в ЧССР, И.Г.Павловский через 20 лет в 1988 году признал тот факт, что «отношение населения к нам не было дружелюбным. Чего мы пришли туда? Мы разбрасывали с самолетов листовки, разъясняли, что вошли с мирными намерениями. Но вы сами понимаете, если я, непрошенный гость, приду к вам домой и начну распоряжаться, это не очень понравится».
Уже 21 августа появляется заявление 14 Чрезвычайного съезда КПЧ, в котором осуждается вторжение войск. Оказавшись в политическом тупике, Кремль вынужден был вернуться к прежней политике. Так как не удалось сформировать «революционное рабоче-крестьянское правительство», то пришлось опять давить на Дубчека и его коллег, чтобы направить его политику в нужное русло. После многочасовых переговоров, давления, угроз чехословацкая делегация вынуждена была подписать протокол, означающий конец демократическим реформам в Чехословакии. Участник переговоров Зденек Млынарж рассказывал:
«Настал момент подписания. Неожиданно распахнулись двери и в зал ворвалось с десяток фотографов и операторов. Тут же, как по приказу, все члены советского политбюро встали и, наклоняясь через стол, пытались обнять сидевших напротив членов чехословацкой делегации. Это напоминало театр абсурда».
Дубчек и его товарищи, пережившие настоящий шок от вторжения, интернирования, грубого обращения были вынуждены согласиться. Выбора у них не было.
В первой половине сентября 1968 года основные части и соединения Советской армии и войск стран — участниц ОВД были выведены и возвратились к местам постоянной дислокации. На территории ЧССР до 1991 года оставалось пять советских дивизий, входивших в состав Центральной группы войск Советской Армии. Когда генерал-полковника А.Майорова утверждали командующим этой группой на заседании Политбюро, Брежнев сказал ему:
— Войска группы по договору будут размещены временно, но недаром же говорят — нет ничего более постоянного, чем временное. Речь идет не о месяцах — о годах.
Нельзя не отметить, что значительная часть населения СССР восприняла вторжение в Чехословакию как необходимую и справедливую акцию. Советская пропаганда не без успеха твердила об угрозе со стороны НАТО и особенно со стороны ФРГ. Советские средства массовой информации не переставали вопить о «неблагодарности» чехов и словаков, забывших, кто их освободил в 1945 году. И этот аргумент воспринимался многими советскими гражданами как решающий.
В то же время раздавались голоса протеста, полностью задавить общественное мнение уже не могло и КГБ. 25 августа 1968 года студентка Татьяна Баева, филологи Лариса Богораз и Константин Бабицкий, поэт Владимир Делоне, рабочий Владимир Дремлюга, физик Павел Литвинов, поэт Наталья Горбаневская, искусствовед Виктор Файнберг выходят на Красную площадь. Они разворачивают плакаты с надписями: «Да здравствует свободная и независимая Чехословакия!», «Позор оккупантам!», «За вашу и нашу свободу!». Арестованные КГБ, они отдаются под суд и подвергаются суровому наказанию. 96 деятелей советской культуры подписали письмо протеста.
Обстановка в Чехословакии несколько стабилизировалась с середины 1969 года. Был реорганизован ЦК КПЧ, политически изолированы инициаторы «Пражской весны», удалены они были и из правительства.
Что касается самой операции «Дунай» то она и теперь в военных академиях России изучается как пример четкой организации и проведения крупномасштабной операции в Восточной Европе по оказанию «братской помощи друзьям и союзникам».
Однако в 1989 году КПСС и ее последний лидер Горбачев официально признали, что вторжение в Чехословакию было неправомерным актом вмешательства во внутренние дела суверенной страны. Оно прервало демократическое обновление Чехословакии и в конечном счете имело долговременные отрицательные последствия. В 1991 году советские войска покинули территорию ЧССР. Вскоре вместо Чехословакии возникло два суверенных государства Чехия и Словакия, которые пополнили НАТО.

«Секрет» — «Континент»